Привластная обслуга неинтересна. Эти люди просты и тотально предсказуемы, лгут по методичкам, механистично и однообразно, возмущаются в рамках предписанного им регламента, и даже в гонке за звание любимого лакея подконтрольны и послушны — никто не рискует вырываться вперёд без отмашки руководящего процессом. Поэтому упрекать их в глубине падения неверно — падать можно только сверху, а киселёвы, соловьёвы, скабеевы, сурковы, кириенки и иные лавровы — плоды придонных испарений, нечто среднее между живой природой и продуктами гниения, вроде творения Франкенштейна, мертвяков братьев Стругацких, кикимор, леших и т.п. — для которых в русском языке есть удивительно точное слово нЕжить. Умирая, они не расстаются с жизнью, а, подобно заводным игрушкам, застывают. Потратив жизнь на то, чтобы обтесаться и притереться, угадать и угодить, они так преуспели в этом начинании, что линии их судеб стали прямыми и гладкими, вроде лакированного бильярдного кия. Взгляд драматурга соскальзывает с них, не находя точки опоры.
Никита Сергеевич Михалков выгодно отличается от заурядных холуёв на должности — он холуй незаурядный. Жизнь его исполнена подлинного драматизма: он сумел низвести свой талант до масштабов собственной личности и добиться того, что программа "Бесогон" стала интереснее его фильмов. Достижение этой цели требовало титанических усилий, поэтому Путин наградил Никиту Сергеевича медалью "Герой труда". Смотреть и слушать Никиту Сергеевича всегда интересно — неслучайно его авторская программа имеет больше подписчиков, чем любая другая программа его коллег по услужению. Главный секрет успеха прост: Никита Сергеевич — холуй бескорыстный.
"Нет — нет! — воскликнет здесь читатель. — Ничего подобного! Михалков пользуется государственными привилегиями, он — бенефициар "налога на болванки", совладелец одного из крупнейших алмазообрабатывающих заводов России "ЧелПром-Даймонд" (с довольно мутной репутацией), член совета директоров банка "Возрождение", у него была машина с мигалкой, программа на ЦТ и т.д. и т.п. и вообще, "бескорыстный холуй" — это оксюморон".
Отчасти это верно. Но не вполне. Никита Сергеевич холуйствует столь увлечённо, азартно и с таким энтузиазмом, что любые подозрения в холодном расчёте необходимо отбросить.
Бескорыстные холопы — люди, служащие одному хозяину независимо от его текущего положения. Корыстные холуи служат хозяевам, пока те в фаворе у судьбы. Никита Сергеевич Михалков — экземпляр редкий. Он служит только многоликой верховной власти, но при этом — бескорыстно. Первое лицо государства у него всегда безупречно — покуда оно первое лицо. Так он последовательно обслуживал Горбачёва, Ельцина, Березовского, когда тот претендовал на реальное управление процессами, и разочаровывался в них, как только они утрачивали благоволение фортуны. Теперь он обслуживает Путина и называет это "дружбой".
Соловьёвы-киселёвы-симоньяны холуйствуют за вознаграждение, оно — единственный стимул их деятельности. Никита Сергеевич холуйствует даром, а знаки внимания властей предержащих принимает как крайне приятные, заслуженные, но необязательные дары Неба. "Без лести предан" — сказал он недавно о себе. Отчасти это верно: он действительно предан главам государства, в котором живёт, однако в умении льстить Никита Сергеевич даст сто очков вперёд любому продажному лицемеру, ибо лесть его — искренняя, врождённая, унаследованная и обаятельная, как у какой-нибудь симпатичной дворовой собачки, что радостно лая и виляя хвостом, бросается навстречу хозяину и ненадолго обижается, если тот даёт ей пинка.
Удивительно, но — факт: в этом главный источник его размолвок с руководством. В отличие от всегда равных самим себе, а потому скучных и неинтересных рассудочных холуёв, безошибочно считывающих волю начальства и поступающих соответственно, импульсивный и искренний Никита Сергеевич выслуживается безоглядно, искренне и настолько энергично, что, подобно чеховскому землемеру, раз за разом "пересаливает" и бывает за это наказан. То у него машину с мигалкой отберут, то программу из эфира гостелевидения снимут. Каждый раз он шибко кручинится, но остаётся верен своему сердцу и продолжает холуйствовать, ибо другой роли на государственном поприще для него не предусмотрено.
Он не умеет таить зла и оттого обижается по-детски открыто: записывает видео, в которых объясняет свои интенции самым правильным на данном историческом этапе целеполаганием и выкладывает их в интернет, имея в виду единственного адресата: "Хозяин, это — недоразумение, прости великодушно. Верни мигалку, восстанови программу". В простоте душевной он уверен, что царь — хороший, бояре — плохие, а уж системные либералы среди "бояр" — змеи подколодные, вредители и вывести их на чистую воду — долг каждого верного слуги. Поэтому он недоумённо грустит и печалится, обнаружив, что в путинской государственной системе мигалка ему не по статусу, а "какой-то" Герман Греф имеет больший вес, чем он сам.
Пионерский задор и горячность, безусловно, выделяют Никиту Сергеевича среди теснящейся у трона нЕжити, но воистину уникальным его делает дар встраивать свои сентенции, изречения и самохарактеристики в контекст, меняющий их смысл на противоположный.
Здесь необходимо пояснение. Я имею в виду не банальную и вездесущую в медийном пространстве современного российского официоза ложь, призванную выдать себя за правду или запутать реципиента настолько, чтобы он отказался от попыток прояснить ситуацию, но проговорки, однозначно и несомненно утверждающие прямо противоположное тому, что произнесено. Так в бессмертной книге "Золотой телёнок" одетый мужчина с усами утверждал, что он — голая женщина. Обычная массовая ложь стремится достигнуть низменных прагматических целей, поэтому она мимикрирует под правду, и Дуванов называл себя голой женщиной, дабы сойти за безумного. Никита Сергеевич не ставит перед собой подобной задачи. Ни тогда, когда он рассказывает, что Билл Гейтс проводит программу массовой чипизации человечества, ни когда из телефона-автомата звонит в МЧС, полицию и скорую помощь с предложением "помочь всем нам", в ответ на что дежурные посылают его на три знаменитые буквы. Эти и им подобные свершения Никиты Сергеевича могут, наверное, быть интерпретированы как недостаточно умные, но не как безумные.
Биполярное расстройство Никиты Сергеевича характеризует не его психику, а жизненный путь. Он лжёт так же бескорыстно и искренне, как лакействует. Ему говорят, что, намеренно нарушая правила дорожного движения, он ведёт себя как сыгранный им в фильме "Инспектор ГАИ" Валентин Трунов, он отвечает, что между ними нет ничего общего; говорят, что, выпустив ко дню рождения Путина бесконечно лизоблюдский фильм, он уподобился первому министру из "Голого короля" Шварца, но он находит эту аналогию совершенно безосновательной, и так далее. Подобные морально-этические кульбиты он совершает с методичностью железнодорожного шлагбаума. В одной из своих "бесогонских" программ Михалков с прямодушием "готтентотской морали" сообщает: "Если я что-то утверждаю, я не обязан предоставлять доказательства, если вы утверждаете обратное, опровергая меня, то вы обязаны доказательства предоставить".
Никита Сергеевич легко и свободно перемещается от видимости к реальности и наоборот и, когда это ему угодно, переименовывает одну в другую с трогательным простосердечием героев рассказа Н. Носова "Фантазёры". Его самохарактеристики и манера подачи, или, как сейчас модно говорить, "самопозиционирование", всякий раз приятно изумляют. На фоне наград, статуэток, икон, нескольких муляжей правительственных телефонов (памятуя о его звонках в МЧС, полицию и скорую помощь, иначе и быть не может), с увенчанными перстнями пальцами он выглядит как "выбившийся в люди" наркобарон из мексиканских трущоб.
Взрослые люди редко всерьёз говорят о себе "я — умный, я — смелый, я — замечательный и т.п.", а те, кто это делает, обычно компенсируют словами недостаток означенных качеств.
Никита Сергеевич ринулся в драку с обидевшим его нацболом, только убедившись, что того скрутили, завалили и крепко держат несколько человек и он точно не сможет ответить. Впрочем, насколько я знаю, смелым Никита Сергеевич себя ещё не называл. Зато он периодически называет себя аристократом.
Завершая картину, надо сказать, что наш герой — рьяный поборник православной морали. Учитывая вышеизложенное, иначе и быть не могло. Его рассуждения на нравственные темы исполнены истинного пыла и глубокой печали, и часто он обращается с совершенно правильными призывами, к которым, однако, сам "по жизни" относится так же, как его телефонные собеседники из МЧС, МВД и скорой помощи.
При всей редкости наш юбиляр имел предшественников. Двести лет назад русский классик описал подобный персонаж всего в восьми строках.
Но если гения прикажете назвать:
Удушьев Ипполит Маркелыч!!!
...
И крепко на руку нечист;
Да умный человек не может быть не плутом.
Когда ж об честности высокой говорит,
Каким-то демоном внушаем:
Глаза в крови, лицо горит,
Сам плачет, и мы все рыдаем.
