А вы когда сели?

17:56 Развозжаев спрашивает, что Дмитриев имел в виду под словом "стычка". Свидетель отвечает, что имел в виду ситуации, когда группы полицейских врезались в толпу.

17:54 Развозжаев спрашивает, насколько примерно просматривалось пространство на повороте с Малого Каменного моста. Дмитриев отвечает, что на несколько десятков метров. Развозжаев спрашивает, почему так мало. Свидетель объясняет, что там уже стояли люди. Развозжаев спрашивает, мог ли Дмитриев не увидеть рамок из-за этого. Он отвечает, что мог, но вопрос и ответ сняты судом как предположения.

17:53 Судья спрашивает, мог ли кто-то присоединиться к колонне демонстрантов со стороны. Дмитриев говорит, что шел с Калужской площади и поэтому не знает.

17:45 Судья спрашивает, знает ли Дмитриев, от чего пострадали полицейские. Свидетель говорит, что сам он не видел, как они получали травмы, и узнал об этом из СМИ. Судья говорит, что тогда не будет задавать больше вопросов на эту тему.

17:44 "То есть вы уже тогда сформировали свою оценку?" — опять пытается давить судья. Дмитриев поясняет, что журналист должен работать оперативно. Замашнюк спрашивает, известно ли Дмитриеву число пострадавших в событиях 6 мая. Тот отвечает, что, по его оценке, пострадали десятки людей. Большая часть — со стороны митингующих, меньшая — со стороны полиции.

17:41 Дмитриев отмечает, что вопрос судьи некорректен, такое сравнение необъективно. Судья спрашивает, что именно Дмитриев написал после событий 6 мая. Журналист отвечает, что опубликовал репортаж в газете "Наша версия" под своей фамилией.

17:38 Дмитриев снова объясняет, что все пришедшие не смогли бы пройти на митинг, т. к. проход был крайне узким. Судья не ослабляет давления, и спрашивает, помогла ли сидячая забастовка избежать давки. При этом он ведет к тому, что сидячая забастовка ее и вызвала. "Если вы в час пик сядете перед эскалатором, вы не будете мешать другим людям?" — ерничает Замашнюк. Дмитриев отвечает, что если в час пик работает, например, один эскалатор, он бы постарался как активный человек, выяснить, почему другие выключены. Судья невозмутимо передергивает: "А табличка висит: "Ремонт!".

17:36 Дмитриев отмечает, что следил за ходом переговоров, направленных на решение проблемы. Судья замечает, что, по его мнению, никакой проблемы не было вообще. "Как не было, люди не могли пройти", — парирует Дмитриев. Судья продолжает давить: "А вы, когда сели, подумали, что люди сзади не могут пройти?" Дмитриев объясняет, что к тому момент они уже не могли никуда пройти.

17:33 Судья спрашивает, почему лично Дмитриев сел. Он отвечает, что ждал мирного разрешения конфликта. "Так, пожалуйста, идите направо, на Болотную площадь, где сцена, где мероприятие разрешено", — отвечает Замашнюк. Дмитриев объясняет, что все все равно бы не пошли, а он журналист и должен был быть в центре событий и ждать разрешения конфликтной ситуации.

17:30 Судья спрашивает, слышал ли Дмитриев лозунги "Вору пять минут на сборы!", "Вору не место в Кремле!". Дмитриев говорит, что они могли быть, это обычные лозунги. Судья делает вид, что удивлен. "Это обычные лозунги для мирной акции? В преддверии 9 мая, например? Для мероприятий с детьми и шариками?" — спрашивает Замашнюк. Волкова замечает, что "вор должен сидеть в тюрьме" — это правильная мысль, если не конкретизировать. Судья обещает обсудить это позже лично с Волковой.

17:27 Судья спрашивает, размещала ли газета "Наша версия" у себя информацию о количестве разрешенных участников акции. Дмитриев говорит, что нет. Судья давит: "То есть вы намеренно искажали, умалчивали информацию?" Дмитриев поясняет, что у себя в анонсе они использовали информацию информационных агентств, в которой об этом ничего не было. Судья спрашивает: "А что вы скажете, если я скажу, что было согласовано участие только 5000 человек? Вас это не удивляет?". Дмитриев говорит, что не знал об этом, и цифра его удивляет.

17:23 Судья задает вопрос об акциях до 6 мая, когда пространство сквера было открыто для митинга. Он спрашивает, где именно стояли митингующие, заполняли ли пространство с дорогами и травой. Тот отвечает, что они заполняли это пространство. Судья спрашивает, знает ли Дмитриев, что сквер имени Репина — природоохранная зона, и там запрещено проводить митинги. Дмитриев говорит, что такая информация ему не известна. Схожие вопросы Замашнюк задавал прошлому свидетелю, видимо, это его новая стратегия.

17:19 Судья спрашивает, видел ли Дмитриев националистов в тот день, и просит пояснить, как их отличить от остальных. Свидетель говорит, что видел людей с имперскими флагами, когда шло шествие, дальше не видел их. Судья уточняет, видел ли Дмитриев Развозжаева в тот день. Свидетель отвечает, что 6 мая еще не знал обвиняемого. О его существовании он узнал позже из фильма НТВ "Анатомия протеста — 2".

17:17 Судья уточняет, чувствовал ли свидетель запах газа на Малом Каменном мосту. Тот не чувствовал его, не видел, чтобы кто-то его распылял. Замашнюк спрашивает, видел ли Дмитриев среди прорвавших оцепление людей в масках. Свидетель таких не видел. 6 мая он вообще не видел людей в масках.

17:13 В итоге судья спрашивает, кто вызвал эффект домино первым. Дмитриев не знает. Судья спрашивает, почему Дмитриева не задержали, когда он оказался за цепью оцепления, если остальных задерживали. Тот отвечает, что для него это загадка, как и для суда. "Мы тут не загадки разгадываем", — как всегда иронизирует судья.

17:07 Судья просит пояснить, кто вынес Дмитриева за цепочку полиции. Тот поясняет, что сидел спиной к оцеплению и лицом к демонстрантам. В этот момент слева его понесла в сторону людская масса. Судья издевательским тоном спрашивает, не сотрудники ли полиции схватили его за одежду и потащили. Свидетель говорит, что получил инерционный толчок в правый бок от других митингующих, которых кто-то тоже толкнул сзади. "Это был эффект домино, волны", — объясняет он.

Судья снова и снова спрашивает, не тащили ли Дмитриева полицейские, хотя он уже много раз ответил. Судья ухватывается за слово "волна" и спрашивает, была ли это "взрывная волна, морская волна". Волкова требует не издеваться над свидетелем. Судья вдруг напоминает об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, пытаясь прессовать Дмитриева. Тот остается спокойным, и снова и снова последовательно объясняет произошедшее.

17:06 Судья Замашнюк снова возвращается к площади, занимаемой сидящим и стоящим человеком, требует сказать, какая из них больше. Дмитриев отвечает, что площадь сидячего человека незначительно больше. Судья спрашивает, не спрашивали ли люди вокруг Дмитриева, зачем он сел. Тот отвечает, что вокруг него люди действовали аналогично и поэтому не спрашивали. Все были настроены ждать.

17:04 Судья спрашивает, видел ли Дмитриев рамки металлодетекторов на сходе с Малого Каменного моста. Свидетель отвечает, что дальше не шел и не мог точно их видеть, но, кажется, их не было.

17:01 Судья спрашивает, почему же Дмитриев пошел прямо, сел на асфальт, вместо того чтобы свернуть направо и пройти к месту проведения митинга. Свидетель отвечает, что в тот момент было уже видно, что все не пройдут. Судья спрашивает, что мешало лично Дмитриеву пройти на митинг. "Что я один бы делал на митинге?" — недоумевает Дмитриев. Судья фиксирует его ответ как то, что ему никто не мешал пройти на митинг.

16:59 Один из судей спрашивает, написал ли Дмитриев материал после митинга 6 мая. Дмитриев говорит, что написал. Этот же вопрос ранее интересовал его в отношении репортера "Коммерсанта" Кирцера. Судья не унимается и интересуется, был ли у него знак прессы. Тот отвечает, что лежал в кармане. Тогда судья спрашивает, почему же Дмитриев не дошел до места митинга, если он освещал события. Свидетель отвечает, что находился в гуще событий, чтобы понимать происходящее.

16:50 Прокурор спрашивает, занимает ли сидящий на корточках человек больше места, чем стоящий. Дмитриев говорит, что не измерял. Свидетель полагает, что он практически не занял больше места, когда сел. Обвинитель спрашивает, передавал ли кто-то из организаторов в конец колонны из ее начала, что нужно сесть. Дмитриев отвечает, что не слышал.

Прокурор вдруг начинает атаку на уже заслушанного свидетеля Кирцера. Он спрашивает, видел ли Дмитриев людей на велосипедах, и можно ли вообще там было проехать. Дмитриев не видел, он, кажется, обескуражен таким вопросом. Подумав, он поясняет, что, скорее всего, там, где он стоял, проехать было невозможно.

16:48 Развозжаев спрашивает, были ли рядом с Дмитриевым во время сидячей забастовки люди в масках. Людей в масках он не видел. Удальцов спрашивает, видел ли Дмитриев, чтобы Удальцов отдавал другим лидерам оппозиции какие-то приказы, руководил или, наоборот, они руководили Удальцовым. Свидетель говорит, что такого не было. У него есть ощущение, что все говорили на равных, особая роль была у переговорщика Гудкова, но и он не руководил остальными.

16:46 Развозжаев спрашивает, были ли у полицейских пластиковые налокотники и наколенники. Дмитриев говорит, что мог именно их принять за щит. Развозжаев спрашивает, были ли бронежилеты у полиции. Дмитриев говорит, что визуально они были в чем-то похожем, но как не специалист, не может сказать точно.

16:40 Развозжаев спрашивает, сколько людей было в направляющей цепочке на Малом каменном мосту, и какая у них была экипировка. Дмитриев говорит, что он не специалист, но они были в полной боевой экипировке. Судья просит называть только предметы, которые были на полицейских. Дмитриев называет шлемы и дубинки, щиты, потом поправляется, говоря, что он не специалист. Свидетель уточняет, что это было какое-то средство защиты на руке, а не большой щит. "Мы все учились в школе, для того, чтобы понимать, что такое щит, специалистом быть не надо", — недовольно комментирует один из прокуроров.

16:37 Аграновский и Удальцов узнают у Дмитриева, что ранее на сходных акциях сквер Болотной площади был открыт, направляющая цепочка полиции ранее никогда не стояла на том месте, где была 6 мая 2012 года (и фактически перекрыла вход на место проведения акции). Развозжаев спрашивает, публиковалась ли схема проведения акции в СМИ. Дмитриев отмечает, что да, в том числе в крупных изданиях.

16:33 Удальцов спрашивает, был ли Дмитриев на митингах лета-осени 2012 года. Он был. Обвиняемый уточняет важные детали: видел ли он Удальцова, как тот себя вел, чем митинги отличались от событий 6 мая. Свидетель говорит, что Удальцова видел, слышал обычные для демонстраций лозунги, никаких противоправных действий от Удальцова не наблюдал, зато полиция была в совсем другой экипировке — более легкой, обычной, а 6 мая экипировка была боевой.

Удальцов интересуется, не читал ли Дмитриев каких-либо материалов с призывом к беспорядкам от имени Удальцова. Дмитриев таких текстов не видел. Обвиняемый интересуется, не раздавали ли людям деньги за участие в акции 6 мая. Дмитриев говорит, что ни ему, ни его знакомым денег не давали.

16:30 Удальцов спрашивает, как действовали митингующие в ответ. Дмитриев говорит, что агрессии он не видел, но реакции были разными: кто-то просто спасался, кто-то пытался защитить других и не пускать полицию. Организованных нападений граждан на полицейских он не видел.

Удальцов спрашивает. руководил ли кто-то митингующими. Такого Дмитриев не видел, считает, что такого быть не могло. После событий на Болотной он ушел к метро, его не задержали.

16:27 Удальцов спрашивает, что делал дальше Дмитриев. Свидетель говорит, что он ближайшие 30-40 минут растерянно ходил "по пяточку, где работала полиция". Удальцов спрашивает, не интересовался ли Дмитриев тем, что происходит на сцене. Свидетель говорит, что у него не было ни полмысли о том, что в таких условиях может идти митинг, поэтому к сцене он не пошел, а вернулся на Малый Каменный мост. Оттуда на сцену он не смотрел, и не мог ничего увидеть, если бы смотрел, из-за слабого зрения. Там Дмитриев находился еще примерно час — до конца событий.

За это время Дмитриев видел массовые аресты. Полицейские группой по три человека врывались в толпу, выхватывали кого-то и волокли в автозак. Он видел десятки задержанных.

16:24 Удальцов спрашивает, сколько еще людей рядом с Дмитриевым толпа выдавила за оцепление. Тот отвечает, что около 10 человек. Удальцов просит рассказать, что было дальше. Дмитриев говорит, что видел, как полиция стала орудовать дубинками, избивать людей вокруг него. Лично его не били. Он видел, как задержали парня, который крикнул: "Что же вы делаете!". Ему завернули за спину руки и потащили в автозак.

Удальцов спрашивает, объявлял ли кто-то со сцены, что митинг закончен. Дмитриев говорит, что не слышал такого. Удальцов спрашивает, как вели себя люди в тот момент. Свидетель сообщает, что они были растеряны. Судья опять недоволен "оценочным суждением".

16:19 Удальцов спрашивает, когда ситуация начала меняться. Дмитриев говорил, что какое-то движение началось слева от группы сидящих, после чего оцепление полиции сомкнулось с митингующими, Дмитриев вскочил, увидев, что цепь полиции напротив него. Началось хаотичное движение, и Дмитриев оказался за цепью полиции, сам не понимая, как. Он цепь не прорывал и не видел, чтобы кто-то это делал. "У меня было ощущение, что это все произошло не по воле тех, кто там находился", — замечает журналист.

Он говорит, что в тот момент была давка, движение людей было хаотичным. Удальцов спрашивает, видел ли он Удальцова в тот момент. Дмитриев говорил, что видел, как Удальцов вскочил, "не понимая, что происходит". Замашнюк требует, чтобы Дмитриев не оценивал, почему Удальцов вскочил. Свидетель поясняет, что ему в тот момент так показалось.

16:16 Удальцов спрашивает, пытался ли кто-то за это время вести переговоры с полицией. Дмитриев говорит, что видел это, в частности, функции переговорщика взял на себя Геннадий Гудков. Обвиняемый спрашивает, как вела себя полиция. Свидетель говорит, что оцепление оставалось на месте. Удальцов спрашивает, звал ли кто-то куда-то сидящих. Дмитриев говорит. что такого не было, иначе он бы там не сидел.

Удальцов уточняет, делал ли Удальцов какие-то агрессивные жесты, знаки, призывал ли к прорыву к Кремлю. Дмитриев говорит, что не видел такого, хотя находился недалеко от обвиняемого.

16:12 Удальцов спрашивает, видел ли Дмитриев сидячую забастовку. Дмитриев говорит, что видел, как сели на асфальт Навальный, Яшин, Гудков, Удальцов. Сам Дмитриев тоже сел. Он воспринял эту забастовку как "паузу перед тем, что проблему надо решать с полицией". "Мы сели ждать", — замечает Дмитриев. Обвиняемый спрашивает, добровольно ли люди сели. Свидетель говорит, что добровольно. Удальцов спрашивает. сколько людей село. Дмитриев отвечает, что несколько десятков людей. "Действовали кто как, те, кто были сзади, просто не понимали, что им делать", — отмечает свидетель. По его оценкам, остановка длилась 30-40 минут.

16:10 Удальцов спрашивает, сколько людей участвовали в акции, по оценкам Дмитриева. Тот отвечает, что около 50 тысяч. Он рассказывает об остановке колонны на Малом Каменном мосту. По его мнению, причиной этого стал крайне узкий проход на место проведения митинга. Он отмечает, что это обсуждали все вокруг. Он отмечает, что собравшиеся не смогли бы вместиться на набережной, т. к. людей было очень много.

16:08 Удальцов спрашивает, где шел Дмитриев. Он говорит, что перемешался от конца к началу колонны и наоборот. Удальцов спрашивает. слышал ли Дмитриев о том, что на акции готовятся какие-либо провокации, беспорядки. Свидетель не сталкивался с подобной информацией.

Обвиняемый спрашивает, видел ли Дмитриев на акции что-то необычное, людей, которые что-то раздают, надевают маски и т. д. Дмитриев такого не видел. Он описывает настроение акции как праздничное, отмечает наличие шариков и детей.

16:05 Дмитриев был на акции 6 мая как политический журналист. Удальцов спрашивает, видел ли свидетель его. Дмитриев видел его в голове колонны. Удальцов спрашивает, кто еще там был из известных людей. Дмитриев перечисляет Пономорева, Яшина, Навального, Немцова, Гудкова. Удальцов спрашивает, слышал ли свидетель какие-либо лозунги от обвиняемого.

Дмитриев говорит, что какие-то лозунги слышал, но точно сейчас не помнит, т. к. это были обычные лозунги демонстраций. Удальцов спрашивает, в чем был смысл митинга и марша. Дмитриев говорит, что люди вышли выразить свое несогласие с результатами выборов президента.

15:28 Замашнюк просит пояснить, знакомы ли Дмитриеву подсудимые. Он говорит, что знает их обоих, поскольку 20 лет является обозревателем. При этом в бытовом смысле они знакомы не были, представлены друг другу не были. Судья внезапно спрашивает, не воспрепятствуют ли личные политические убеждения Дмитриева даче объективных показаний (это новшество с его стороны). Свидетель говорит, что постарается быть объективным.

Ответы Дмитриева обвиняемые подтверждают. Оснований не доверять его словам у них нет. Судья объявляет перерыв до 16:00. Свидетель на это время остается под надзором приставов. Судья говорит, что что это необходимо, чтобы он не общался с другими свидетелями и сторонами процесса.

15:23 Судья приглашает свидетеля Игоря Дмитриева, ведущего политического обозревателя газеты "Наша версия" (бывшая "Совершенно секретно"). Судья разъясняет ему его права и обязанности, ответственность за дачу ложных показаний.

На этот раз судья решает также пояснить, в чем обвиняются Развозжаев и Удальцов. Видимо, потому что не доволен том, что Кирцер говорил в целом о событиях 6 мая 2012 года. Судья сообщает, что будет снимать посторонние вопросы.

15:20 Развозжаев спрашивает, когда и где Кирцер видел полицейских с огнетушителями в руках (такие показания он дал ранее). Тот отвечает, что за спинами оцепления, причем они уже были готовы что-то тушить, хотя ничего не горело. Обвиняемый просит Кирцера обозначить границы Болотной площади. Он говорит, что она идет от посадок сквера до набережной Обводного канала. Развозжаев интересуется, входит ли в нее территория перед кинотеатром "Ударник". Кирцер не уверен, но думает, что входит.

15:17 Судья говорит, что все присутствующие улыбаются от ответов Кирцера, поскольку он не отвечает на вопросы прямо, а рассказывает сразу очень много. "Вы оказались в роли интервьюируемого", — смеется Замашнюк. Развозжаев спрашивает, публиковалась ли схема проведения марша и митинга где-то в СМИ до 6 мая. Свидетель говорит, что она была на сайте "Эха Москвы".

15:14 Удальцов спрашивает, какие у Кирцера обязанности на работе. Тот говорит, что брал интервью у Удальцова для рубрики на сайте "No comments", пишет материалы обычно другой сотрудник. Из ответа Кирцера не ясно, всегда ли у него такие обязанности, или это было отдельное задание. Удальцов спрашивает, что Кирцер делал 6 мая. Тот говорит, что пытался снять эксклюзивный видеоматериал, но редактор не счел его эксклюзивным. Кроме того, он выступал репортером с места событий, сообщая коллегам, что происходит.

15:11 Судья спрашивает, совпадали ли просмотренные Кирцером видео со сложившейся у него картиной событий. Кирцер говорит, что надо о каждом видео говорить отдельно. Замашнюк говорит, что на вопрос защиты свидетель быстро и четко ответил, что "массовых беспорядков" не было, как же тогда кадры видео с бутылками с зажигательной смесью, столкновениями и т. д. Аграновксий хочет возразить на действия судьи, но тот сам снимает вопрос. "Вы можете не отвечать", — многозначительно говорит Замашнюк.

15:05 Судья спрашивает, исполнил ли Кирцер как журналист свое редакционное задание. Тот отвечает, что исполнил. Замашнюк спрашивает, высказывал ли Кирцер свою позицию о произошедшем. Он говорит, что был эфир "Коммерсант ФМ", вышли печатные материалы, в которых использовалась полученная от него информация. Судья переспрашивает, были ли публикации от имени Кирцера. Тот говорит, что нет, но не все заметки выходят за подписью.

Судья спрашивает, кому Кирцер давал комментарии по телефону. Тот отвечает, что передавал ее на сайт и на радио, а ставили ее или нет, ему не известно — не был в офисе до вечера. Судья спрашивает, совпало ли личное впечатление Кирцера от событий 6 мая, с видеозаписями произошедших событий, которые он видел. Свидетель говорит, что в целом да, но в СМИ материал был зачастую отобран необъективно, сопровождался тенденциозными комментариями.

15:00 Судья спрашивает, знал ли Кирцер, сколько демонстрантам осталось пройти до места митинга, когда они остановились и движение замедлилось. Кирцер знал, что митинг должен был быть на Болотной площади, но она была огорожена, и туда людей не пустили. Как поясняет Кирцер, для проведения митинга была доступна только Болотная набережная, куда все люди вместиться не могли.

Замашнюк спрашивает, могла ли Болотная площадь всех вместить, передергивая слова свидетеля (он говорил о Набережной). Кирцер говорит, что на прошлых акциях там спокойно помещались 70 тысяч. Судья все время иронизирует, подчеркивая, что Кирцер не компетентен давать оценки. Замашнюк интересуется, какова была ширина прохода на Болотную площадь. Кирцер говорит, что не видел точно.

14:57 Замашнюк спрашивает, видел ли Кирцер 6 мая файеры или бутылки с зажигательной смесью. Судья спрашивает, не слышал ли он об этом от коллег по телефонной связи (он ее поддерживал все время митинга). "Не говорили ли они: "Бегите, тут полетели файеры!", или не восторгались ли", — иронизирует судья. Кирцер говорит, что сам таких случаев не видел, уже после 6 мая узнал о том, что загорелся один пенсионер.

Судья спрашивает, изымали ли полицейские что-то у демонстрантов. Кирцер говорит, что изымались стеклянные бутылки, перочинный нож, баллончик с газом.

14:52 Судья спрашивает, известно ли Кирцеру что-либо об организации политических семинаров в Литве, о поездках Удальцова и Развозжаева по России, об их встречах с Таргамадзе, "о планах на 6 мая со стороны лидеров оппозиции", о приобретении палаток и тентах и попытках их установить и т. д. Т. е. судья перечисляет узловые моменты фабулы обвинения, причем все в одном вопросе. При этом, если адвокаты совмещают два вопроса или как-то поясняют свой вопрос, судья его отводит.

Кирцер говорит, что озвученная судьей версия известна Кирцеру из СМИ. Он говорит, что накануне 6 мая полицейские спрашивали у Кирцера, известно ли ему что-либо о планах организовать 6 мая Майдан, раскрыть палатки и не уходить. Кирцер сообщает, что ему не было ничего известно о таких планах. Судья спрашивает, почему полицейские такой вопрос задали именно Кирцеру. Тот отвечает, что они знают, что он все время освещает такие акции, и пытаются получить информацию из всех возможных источников.

14:50 Замашнюк спрашивает, каким образом группа националистов, которая шла в конце колонны, оказалась за оцеплением, как рассказал Кирцер. Тот отвечает, что ему кажется, что им помогла полиция, потому что иначе они бы там не оказались. Он говорит, что была версия о том, что полиция помогла "титушкам". Судья просит не делать предположений.

14:46 Судья спрашивает, известны ли Кирцеру случаи насилия со стороны митингующих в отношении полиции, "ведь вы так красноречиво описали насилие со стороны полиции". Кирцер говорит, что видел летящие над толпой сорванные шлемы и один сорванный бронежилет, но собственно насилия он не видел.

Замашнюк спрашивает, кто бросал бронежилеты. "Сотрудники полиции как на выпускном в радостном приподнятом настроении их бросали в воздух?" — иронизирует судья. Кирцер поясняет, что полицейские группами около 15 человек заходили в толпу, начиналась "свалки", и над этой "кучей-малой" летели шлемы и один раз бронежилет. Судья спрашивает, почему же за два часа Кирцер не рассказал о бронежилете, и просит рассказать что-либо еще, что тот не рассказал. Кирцер говорит, что все рассказал, а подробности про бронежилет не знает — видел издалека.

14:41 Судья спрашивает Кирцера о том, повреждали ли травяное покрытие в сквере, вытягивая эту тему из показаний свидетеля. Кирцер говорит, что удивлялся сумме претензий властей в связи с повреждением зеленых насаждений, которая была "несуразной". Судья Замашнюк говорит, что никакого такого ущерба обвиняемым не инкриминируют, и он не понимает, зачем вообще Кирцер об этом заговорил, хотя только что сам задавал ему массу вопросов на эту тему.

14:38 Судья спрашивает, чем закончилась работа дорожных служб. Он прессует Кирцера, пытаясь добиться от него ответа, почему же тот не посмотрел, чем закончился ремонт. "Может, там взрывное устройство заложили или ров выкопали", — иронизирует судья, намекая, что работы закончились, а дорожное покрытие повреждено не было (у защиты на первом "болотном деле" была версия о том, что асфальт перед событиями 6 мая уже был поврежден, а прокуратура настаивала, что это сделали демонстранты).

14:33 Замашнюк интересуется маршрутом, по которому Кирцер проехал 5 мая, когда видел дорожные работы на Болотной. Свидетель говорит, что проехал 15-16 километров, рассказывает маршрут. Судья говорит, велись ли еще где-то работы. Кирцер отвечает, что не велись, была глубокая ночь, а дорожная техника стояла за оцеплением на Болотной. Судья спрашивает, зачем он там проехал, почему запомнил.

"События на Болотной изменили климат и жизнь в стране", — говорит Кирцер. Замашнюк недоволен и говорит, что климат все время меняется. "Скоро будет жара, видимо. А жизнь тем более все время меняется", — замечает судья и уходит почему-то в рассуждения о ракетах. Кирцер говорит, что это странно, когда дорожные работы ведутся за 12 часов до согласованного митинга.

14:28 Один из судей внезапно решает задать вопрос сам. Обычно из судей в допросе участвует только Замашнюк. Он интересуется, снимал ли что-то Кирцер на камеру. Тот говорит, что снимал. Судья спрашивает, писал ли он что-то. Тот говорит, что нет. Судья планомерно ведет к тому, что Кирцер был на площади не как журналист: "Вы там перемещались, все в подробностях видели, перевозили баннеры и бейджики, накануне знакомились с ситуацией, интересуетесь судьбой задержанных, складывается ощущение, что вы там были не совсем как журналист, а как человек, который исповедует определенные политические взгляды".

Замашнюк поддерживает коллегу. Кирцер поясняет, что это и есть журналистская работа, а судьбой задержанного коллеги он не мог не поинтересоваться. Судьи спрашивают, почему же не было материалов. Свидетель отвечает, что передавал информацию коллегам в прямом эфире.

14:24 Прокурор спрашивает, знал ли Кирцер, где пройдет акция 6 мая. Тот говорит, что знал, что на Болотной площади. Обвинитель спрашивает, кто эту информацию ему дал. Тот отвечает, что узнал эту информацию в редакции. Прокурор спрашивает, "доводил ли кто-то" до свидетеля план расстановки сил полиции вокруг Болотной площади. Свидетель отвечает, что нет.

14:19 Прокурор выясняет размеры велосипеда Кирцера и был ли тот все время при нем. Кирцер поясняет, говорит, что был. Прокурор просит пояснить, где именно Кирцер видел рамки металлоискателей, которые мешали людям пройти на место проведения акции. Свидетель говорит, что видел их справа на мосту. Он помнит две рамки, но не утверждает, что их было только две.

Прокурор спрашивает, были ли 6 мая с Удальцовым охранники. Кирцер говорит, что таких людей с обвиняемым не было. Прокурор спрашивает, видел ли Кирцер перевернутые туалеты. Он видел. Прокурор уточняет, видел ли Кирцер, как их переворачивали. Свидетель отвечает, что слышал звук, когда их волокли. Обвинитель выясняет, зачем туалеты уронили. Кирцер отвечает, что люди пытались отгородиться от нападавшей на них полиции.

14:14 Прокурор спрашивает, было ли у Кирцера редакционное задание, в чем оно состояло. Он говорит, что было — освещал акцию и снимал на видео, но оно не было выложено — слишком много было на акции профессиональных операторов. Обвинитель спрашивает, были ли у Кирцера доверительные отношения с организаторами. Тот отвечает, что нет. Прокурор спрашивает, помогали ли другие журналисты организаторам натягивать баннеры и т. д.. Кирцер говорит, что нет.

Прокурор спрашивает, соответствует ли кодексу профессиональной этики журналиста помощь организаторам (Кирцер ранее сказал, что подъехал в ОВД к задержанному организатору и забрал у него бейджики). Защита пытается снять вопрос, судья не дает. Кирцер поясняет, что забрал бейджики как знакомый организатора Юдина в частном порядке, т. к. тот попросил. Судья настаивает, чтобы Кирцер ответил на вопрос про этику. "Профессиональная этика не запрещает иметь политические убеждения, а акция была согласованной, все, что там происходило, было подконтрольным", — замечает он. Кирцер не видит никакого противоречия между его действиями и профессиональной этикой журналиста.

14:11 Кирцер ранее сказал, что накануне 6 мая вечером проезжал по Болотной, и там шли дорожные работы. Полозов хочет узнать, где точно. Тот говорит, что на набережной. Развозжаев спрашивает, сколько раз Кирцер видел распыление газа полицейскими. Вопрос снят. Обвиняемый спрашивает, видел ли Кирцер оцепление по ходу улицы Якиманка. Кирцер говорит, что колонну сопровождал ОМОН в бронежилетах, в полной боевой форме, также по бокам стояли барьеры.

14:05 Удальцов спрашивает, каким было согласованное количество участников митинга. Кирцер говорит, что сейчас не помнит, но тогда ему оно было известно. Обвиняемый спрашивает, слышал ли Кирцер объявление об ограничении прохода граждан в связи с превышением количества согласованных участников акции. Ранее свидетель сказал, что не слышал такого.

Удальцов спрашивает, бывало ли, чтобы полиция пыталась ограничить количество участников, если оно было превышено летом-осенью 2012 года. Кирцер говорит, что знает о том, что организаторов привлекали к ответственности за превышение количества согласованных участников акции. Удальцов хочет получить ответ на свой вопрос, и задает его снова. Кирцер говорит, что не помнит случаев, чтобы полиция закрывала рамки для прохода граждан: "Не обратил внимания".

14:02 Развозжаев хочет узнать, была ли полицейская охрана митинга организована удачно. Вопрос снят. Аграновский спрашивает, знает ли Кирцер о каких-либо необычных действиях со стороны полиции или демонстрантов 6 мая. Вопрос снимает суд. Защитник пытается узнать, знал ли Кирцер, что на акции может произойти что-то необычное. Вопрос вновь снят. Судья считает, что эту тему Кирцер уже осветил в своих показаниях.

Аграновский спрашивает, видел ли Кирцер до или после мероприятия призывы Ксении Собчак не ходить на эту акцию, т. к. на ней возможны "массовые беспорядки". Свидетель таких призывов не видел.

13:38 Развозжаев спрашивает, знает ли Кирцер, как оргкомитет акции 6 мая принимал решения. Кирцер говорит, что коллегиально, Удальцов и Развозжаев там не командовали. Судья прерывает ответ Кирцера, просит не домысливать.

Развозжаев спрашивает, как был задержан участвовавший в организации акции Денис Юдин. Кирцер говорит, что у него был бейджик организатора, но его почему-то увезли в отделение полиции. Развозжаев хочет задать дополнительные вопросы, но судья не дает — считает их наводящими.

13:55 Кирцер просит дать ему возможность пояснить, какие баллончики с газом он видел. Адвокаты задают вопрос, он описывает эти баллончики. Развозжаев спрашивает, сколько людей было на Болотной, по оценкам Кирцера. Тот называет цифру в 50 тысяч. Развозжаев спрашивает, была ли у националистов какая-то одежда на голове. Вопрос снят. "Масок он не видел", — комментирует судья вопрос Развозжаева.

13:50 Полозов спрашивает, видел ли Кирцер людей в масках. Свидетель говорит, что не видел их во время движения колонны, но видел их на видеозаписях прорыва. После долгих уточняющих вопросов Кирцер говорит, что лично он людей в масках не видел, но видел несколько девочек в синих и сиреневых колготках на голове: "Но это было как маскарадный костюм".

13:48 Удальцов спрашивает, видел ли Кирцер, чтобы кто-то раздавал какие-то предметы на митинге. Кирцер такого не видел, видел только, как раздают древки и флаги. Удальцов спрашивает, какие древки используются на акциях — деревянные или пластиковые. Свидетель говорит, что это полые пластиковые трубы.

13:46 Аграновский спрашивает, видел ли Кирцер распыление газа сотрудниками полиции. Свидетель поясняет, что видел, как его распыляли людям в лицо, но не лично ему. Полозов спрашивает, можно ли войти в колонну и присоединиться к движению со дворов, не проходя досмотр у рамок. Кирцер говорит, что это было невозможно — по бокам колонны были ограждения и полицейские.

13:42 Полозов спрашивает, знает ли Кирцер, кто распылил газ (Кирцер сказал, что наглотался им, когда подъехал к голове колонны). Кирцер говорит, что не знает. Адвокат пытается прояснить момент свободного рассказа Кирцера о том, что он видел у полицейских "подсумки, где они обычно хранят баллончики с перцовым газом". Судья снимает вопрос. Адвокат спрашивает, видел ли свидетель баллончики с газом в руках у полицейских. Кирцер говорит, что видел и видел, как их использовали.

Судья снимает вопрос, и говорит, что ответ не принят, т. к. Кирцер ранее сказал, что не видел, кто распылил газ. Аграновский возражает на действия председательствующего. Он уверен, что тот не дает допросить свидетеля.

13:36 Аграновский просит описать, какой кордон стоял на Большом каменном мосту. Кирцер говорит, что на мосту были тысячи сотрудников ОМОН (около 5000 человек), за ними была выставлена дорожная техника. Полиция стояла в полной экипировке (защищающей торс, локти, голени, руки). Аграновский спрашивает, были ли у омоновцев перчатки на руках. Кирцер отвечает, что у них были перчатки с пластиковыми щитками. Судья придирается к тому, что Кирцер назвал материал: "Вы что, их прощупывали?"

13:31 Судья спрашивает, откуда Кирцер знал о несогласованной акции, тот говорит, что это обсуждали в редакции. Судья спрашивает, какое отношение редакция имеет к несогласованным акциям. Кирцер объясняет, что никакого, просто была такая информация.

13:26 Удальцов спрашивает, отдавал ли кто-то людям приказы 6 мая, например, бежать, бить кого-то, и т. д. Кирцер говорит, что он не видел никого, кто бы руководил действиями людей. А если люди сцеплялись руками, то это была стихийная самоорганизация. Удальцов спрашивает, слышал ли Кирцер призывы идти на Кремль, прорываться на мост. Такого свидетель не слышал.

Он знает только, что на площади Революции собирались люди, которые не хотели участвовать в согласованной акции. Так что если кто-то не хотел участвовать в согласованном митинге, он мог пойти туда. Судья говорит, что показания свидетеля не имеют отношения к делу.

13:24 Удальцов спрашивает, были ли какие-то беспорядки, стычки с полицией. задержания на этих мероприятиях. Кирцер говорит, что все проходило спокойно. Удальцов спрашивает, следит ли Кирцер за политической жизнью. Тот отвечает, что да. Удальцов спрашивает, читал ли свидетель какие-то воззвания от него, Удальцова, с противоправными призывами. Такого не было, отвечает Кирцер.

13:21 Удальцов спрашивает, участвовал ли Кирцер в акциях оппозиции лета-осени 2012 года (Удальцову и Развозжаеву вменяют попытки организовать на них массовые беспорядки). Свидетель говорит, что был на всех акциях, хорошо помнит два крупных митинга. По его словам, на них полиция вела себя совершенно иначе. Удальцов спрашивает, видел ли свидетель его на этих акциях, слышал ли от него какие-то призывы. Кирцер говорит, что слышал его выступления на социальные темы и о выборах.

Лозунги он слышал такие: "Мирный протест!", "Социальная справедливость!", "Честные выборы!". Удальцов спрашивает, слышал ли свидетель от него призывы к беспорядкам, неподчинению полиции. Кирцер такого не слышал.

13:19 Кирцер говорит, что полиция восстановила ту позицию, которую им сказали занимать. Замашнюк вновь возмущен и требует "не выдавать желаемое за действительное" и не домысливать причины чьих-либо действий. Удальцов спрашивает, был ли сквер Болотной площади открыт. Кирцер говорит, что он был закрыт. Удальцов спрашивает, бывал ли сквер открыт для прохода граждан на других аналогичных акциях до 6 мая. Кирцер говорит, что всегда был открыт.

13:14 Удальцов спрашивает, были ли Кирцеру во время остановки слышны призывы Удальцова или кого-то из других лидеров протеста. Свидетель такого не слышал. Удальцов спрашивал, видел ли Кирцер, как происходил "прорыв" цепи полиции (толпа выдавила часть людей за этот кордон). Он не видел.

Обвиняемый спрашивает, что преграждало оцепление полиции, когда колонна подошла к нему. Кирцер отвечает, что шеренга в несколько полицейских в боевой амуниции перегораживала поворот с моста обводного канала направо, на Болотную площадь. Судья замечает, что свидетель сообщил, что не видел прорыва, ехал в конце колонны, когда она остановилась, а сейчас отвечает, что видел оцепление. Кирцер уточняет, что видел эту цепь полиции позже, а не в тот момент, когда к ней только подошла колонна. Он видел эту цепочку, когда объехал колонну и проехал вперед.

13:12 Удальцов спрашивает, к чему призывали люди во время остановки, как себя вели. Кирцер говорит, что видел плакаты, но никаких призывов не слышал, все спокойно ждали. Обвиняемый спрашивает, что делали националисты во время остановки на мосту. Кирцер сообщает, что их колонна обычно со всех сторон обтянута баннерами, иногда даже сложно сказать, сколько в ней людей. Он за ними не следил, т. к. взглядов их не разделяет, и предпочел быть подальше от них.

13:07 Удальцов уточняет, сколько все-таки длилась вынужденная остановка у Малого Каменного моста. Кирцер отвечает, что существенно больше получаса. Потом он решил проехать вперед. Обвиняемый спрашивает, можно ли было уйти с акции, или сзади стояли какие-то заградотряды. Кирцер говорит, что сзади были автозаки. "Следуя логике вашего ответа, кажется, что за колонной шли несколько автозаков. Отстал — попал в автозак", — иронизирует судья. Кирцер говорит, что не имел это в виду.

Удальцов начинает спрашивает про то, что кто делал во время остановки. Кирцер говорит, что некоторые уходили, но большинство стояло. Свидетель снова сообщает, что люди не готовы были садиться на асфальт. "Вы как генеральный секретарь ООН, словно пришли на трибуну выражать интересы людей, не говорите за них", — замечает судья.

13:04 Удальцов спрашивает, каким был темп движения колонны. Кирцер отвечает, что колонна двигалась с постоянными остановками. Обвиняемый уточняет, падал ли кто-то во время остановок. "Пока впереди не освободится, никто вперед не шел. Движение было организованным", — замечает Кирцер. Удальцов спрашивает, была ли остановка у оцепления полиции резкой там, где был Кирцер (в конце колонны). Тот отвечает, что остановка была плавной, вперед никто не шел, все ждали. Толпа начала уплотняться, но давки не было.

13:01 Волкова спрашивает, чем закончилась акция. Кирцер говорит, что в районе 19:00 люди почти разошлись, но часть митингующих собралась у ОВД, где были задержанные, и стояли там, пока дождь всех не прогнал. Сам Кирцер потом уехал на метро.

Удальцов спрашивает, видел ли Кирцер его 6 мая. Свидетель отвечает, что видел, как Удальцов строил своих сторонников на Якиманке, потом какое-то время не видел его. Обвиняемый спрашивает, видел ли Кирцер Удальцова позже. "Я видел огромную толпу, в которой сторонники Удальцова составляли малую часть. Удальцов ничем не руководил, ни к чему противозаконному не призывал", — замечает свидетель. В тот день он видел Удальцова еще раз в окне ОВД.

12:58 Волкова спрашивает, чем закончилось задержание журналиста Бочкарева. Кирцер говорит, что он провел ночь в отделении. Адвокат спрашивает, состоялся ли митинг. Кирцер говорит, что нет. Волкова спрашивает, что произошло. "Очень многих задержали, а те, кто не вместился в автозаки, был выдавлен с площади и набережной, в частности, я", — отвечает Кирцер.

12:52 Волкова просит Кирцера продолжить. Он говорит, что не видел 6 мая "массовых беспорядков". Адвокат просит не давать оценок, а продолжить рассказ о мероприятии. Кирцер говорит, что видел массовое применение силы: "Сотни людей были избиты, сотни — задержаны". Он говорит, что Удальцов, даже если бы хотел, не мог влиять на ситуацию. Судья не дает Кирцеру закончить мысль и вновь читает лекцию о том, о чем свидетелю можно говорить, о чем — нет.

"Если вы хотите сделать заявление о совершении преступления какими-то иными лицами, вы вправе сделать его в Следственный комитет, органы прокуратуры, органы следственных дел, которые определят необходимость рассмотрения этого заявления", — говорит Замашнюк.

12:48 Волкова спрашивает, видел ли Кирцер, чтобы Удальцов организовывал массовые беспорядки. Свидетель говорит, что не видел "массовых беспорядков" не только со стороны Удальцова, но и вообще каких-либо "массовых беспорядков". Судья вновь требует обойтись без оценок. Волкова просит, чтобы Кирцер продолжил давать показания.

Свидетель говорит, что 6 мая охраной митинга руководили не те сотрудники полиции, которые обычно это делают, а другие. Судья вновь просит не говорить о "постороннем". Затем начинает отчитывать Волкову за то, что она не встала, когда обратилась к суду. Она говорит, что у нее разболелось больное колено, и просит дать ей право временно не вставать. Судья говорит, что рассмотрит ее требование, только если она принесет медицинскую справку.

12:44 Судья пересказывает показания Кирцера, Волкова отмечает, что защита удовлетворена показаниями свидетеля. Судья отмечает, что это не имеет значения. Он уверен, что свидетель дает показания "не в рамках закона". Волкова горячится и просит дать ей реализовать право на защиту и допросить свидетеля. "Пожалуйста! В рамках закона", — в своей типичной манере отвечает Замашнюк. Кирцер обещает убрать "эмоциональные оценки".

12:36 Волкова отмечает, что стороны процесса в состоянии отделить эмоциональную составляющую в рассказе Кирцера от фактов. Она просит его продолжить давать показания. Кирцер говорит, что забрал бейджики, о которых говорил, у Дениса Юдина. Судья вспыхивает и отчитывает свидетеля вновь: "Да не имеет это отношения к рассматриваемому делу". Потом судья вновь читает лекцию на тему того, что может быть показаниями свидетеля, а что — нет. Какое отношение это имеет непосредственно к показаниям Кирцера, не ясно. Судья говорит, что общая картина событий, о которой говорит Кирцер, "в качестве обвинения подсудимым не предъявлена".

12:35 Судья снова говорит, что Кирцер "включает эмоциональную оценку происходящего" и требует так больше не делать.

12:32 Прокурор перебивает Кирцера и требует, чтобы свидетель говорил только о деяниях Удальцова и Развозжаева. Он уверен, что показания Кирцера к делу отношения не имеют. Адвокаты требуют не прерывать свободный рассказ свидетеля. Судья встает на сторону прокурора, и просит Кирцера давать показания только об организации "массовых беспорядках", переговорах обвиняемых с Гиви Таргамадзе, незаконном пересечении границы, вменяемом Развозжаеву и т. д. Фактически судья зачем-то пересказывает Кирцеру обвинительное заключение.

12:26 Кирцер видел, как падали пожилые люди, когда полицейские вбегали в толпу. На крики "Это согласованный митинг", "Что вы делаете!", "Прекратите избивать людей!" сотрудники полиции почему-то не реагировали. В какой-то момент люди решили защититься, чтобы их перестали задерживать и избивать — взяли белые загородки и выставили их перед собой от полиции. Ранее эти загородки стояли на углу: "Видимо, были лишними". Судья требует, чтобы Кирцер не говорил, зачем люди что-то делали, а описывал факты.

Полиция в ответ на крики с просьбами не избивать повалила загородки и стала бить людей по головам и ключицам дубинками, задерживать людей, в том числе, захватывая за шею. Кирцер видел, как полицейский тащил девушку за горло, а она даже не шла, а перебирала ногами в воздухе. "Люди видели это и хотели защититься", — говорит Кирцер. "Вы не можете постичь мысли других людей!" — парирует судья.

Свидетель видел около 500 задержаний, в том числе журналистов. Он видел, как задержали фотографа Дениса Бочкарева. Кирцер обратился к полицейским с просьбой выпустить его, т. к. это журналист. Тот перенаправил свидетеля к офицеру, который руководил задержаниями.

12:23 Кирцер говорит, что цепочка полиции сделала несколько шагов вперед на собравшихся. Из-за этого у них "обнажился правый фланг". Кирцер не боялся, что его задержат, и объехал цепь полиции. За ней он увидел офицера Центра по борьбе с экстремизмом Александра Окопного. Он подал ему руку в перчатке с тяжелой экипировкой, что также удивило Кирцера.

Он брал у Окопного интервью, оба чихали и кашляли от газа. С высоты моста происходящее внизу было хорошо видно. Демонстрантов на болотной набережной оттесняли к воде, и они вынуждены были цепляться за бордюр, чтобы не упасть в воду. Людей у сквера Болотной задерживали очень грубо, за руки, за ноги, "за вывернутые руки".

12:19 Кирцер отмечает, что люди начали садиться на асфальт прямо в праздничной одежде, т. к. никто к сидению не готовился, "не взял никаких ковриков". Это длилось более получаса. Кирцер отъехал купить воды и мороженое, а когда вернулся, вдохнул газ и увидел первые задержания. В какой-то момент некоторые люди оказались за оцеплением. Они были растеряны, их хватали без всякого плана.

Судья Замашнюк прерывает свидетеля и требует, чтобы он воздержался от оценок. "Вы высказываете свою эмоциональную оценку, чего вы не в праве как свидетель делать", — сообщает судья. Он говорит, что Кирцер рассказал о настроении людей, хотя не может отвечать за собравшихся, а может говорить только о себе. Кроме того, он рассказал об одежде и заметил, что митингующие не были готовы садиться, что тоже, по мнению Замашнюка, недопустимо.

12:15 Кирцер рассказывает о формировании колонн, перечисляет известных людей, которые принимали участие в акции. Он отмечает, что некоторые люди проходили перед колонной, т. к. колонна должна была начать шествие позже. Якиманка была заполнена людьми, которые потихоньку шли к месту митинга. Кирцер видел колонны "Солидарности", анархистов, ЛГБТ (их было немного), националистов.

Он обратил внимание на сотрудников полиции в боевой экипировке. Раньше такого на аналогичных акциях не было. Свидетель отмечает, что у него в телефоне все время работает радио, и он слышал информацию от коллег-журналистов. В какой-то момент колонна остановилась. Были слышны крики: "Пропустите!" — "Не пропустим!". Люди не знали, как тысячи собравшихся пройдут через рамки. Геннадий Гудков и Илья Пономарев вели переговоры с полицией, чтобы людям разрешили пройти на согласованное место проведение митинга, отодвинув рамки. Полиция отказалась.

12:11 Позже пошел дождь и около получаса Кирцер простоял под балконом французского посольства, откуда его пытался выгнать полицейский. Потом на месте начала акции он увидел первых людей. Среди них был Удальцов. Свидетель отметил, что Левый фронт принес так много флагов, что, даже если бы каждый нес по два, их все равно было бы много, по его мнению. Среди пришедших было много детей, пожилых, у всех было праздничное настроение: "Было очевидно, что ничего, кроме согласованного митинга, не планировалось".

Кирцер говорит, что сразу же начали задерживать охрану и организаторов митинга. Он подъехал в ОВД к одному из задержанных, т. к. он попросил забрать у него бейджики, которые он должен был раздать. Этот человек не знал, за что задержан и на сколько.

12:09 На пустыре между сквером и набережной Кирцер увидел огромное количество полицейских, в том числе полковников, бронемашины "Тигр", военные палатки, офицеров в полевой форме, технику для разгона демонстрантов. Это очень удивило Кирцера. Далее он проехал к сцене. Ее от машин, подвозивших материалы для сцены, отделяло четыре ряда загородок, на каждой из которых нужно было показывать документы. Это тоже было необычно.

12:06 Кирцер начинает свободный рассказ о событиях 6 мая. Он пришел на акцию и по работе, и в личном качестве, т. к. был согласен, что на выборах были нарушения и нужно было выйти на согласованную акцию протеста. Он заранее проехал там на велосипеде. Свидетеля сразу же удивило, что сквер, где должен был пройти митинг, оцеплен полицией и металлическими загородками. В 12 дня он снова проехал там на велосипеде, сквер по-прежнему был оцеплен. В оцеплении появился офицер полиции.

12:02 Замашнюк спрашивает, знакомы ли Кирцеру подсудимые, какие у них отношения. Свидетель отвечает, что несколько раз общался с Удальцовым по работе (он журналист) — брал у него интервью. Отношения у них были рабочими. С Развозжаевым он, возможно, здоровался на акциях, но знаком не был.

Судья спрашивает, не помешают ли Кирцеру рабочие отношения объективно рассказать о произошедшем. Свидетель говорит, что они не помешают. Удальцов подтверждает, что видел Кирцера на акциях, знал, что он журналист. Оснований не доверять показаниям Кирцера у него пока нет. Развозжаев говорит, что видел Кирцера, но не общался с ним. "О фактах, которые могли бы заставить свидетеля дать негативные показания обо мне, мне ничего не известно", — говорит Развозжаев. Судья спрашивает, известно ли о чем-то, что может подтолкнуть к "позитивным" показаниям. Развозжаев шутит, что он вообще "позитивный человек". Судья его отчитывает.

11:59 Начинается допрос гражданского активиста Михаила Кирцера. Судья разъясняет ему его права и обязанности, ответственность за дачу ложных показаний.

11:58 На все вопросы адвокатов судья всегда отвечает пространными объяснениями, призванными надавить. Вот и сейчас он говорит, что если бы он сразу не отклонил свидетелей, потом пришлось бы признавать их показания недопустимыми.

11:53 Судья убедился, что эти свидетели не заходили даже в здание суда в дни процесса. Первым будет допрошен Михаил Кирцер. Адвокат Аграновский просит ознакомиться с журналом посещений, чтобы понять, по какому документы судья определяет, кто был в зале, а кто — нет. Замашнюк отказывает. Он говорит, что документ составлен приставами "по всем правилам", а защитники ранее говорили о свидетелях, что "не видели их в зале", т. е., с его точки зрения, сами допускали возможность их нахождения в нем.

11:46 Судья Замашнюк говорит, что сначала все-таки проверит, заходили ли эти свидетели в здание суда по журналу посещений, заполняемому приставами.

11:42 Заседание начинается. Решается вопрос, можно ли продолжать заседание без двух защитников. Никто не возражает. Защита планирует допросить сегодня активистов Михаила Кирцера, Игоря Дмитриева и Марка Фейгина. Адвокат Волкова говорит, что никто из них ранее на судебных заседаниях по делу не был.

Каспаров.Ru ведет прямую трансляцию заседания Московского городского суда по делу об организации так называемых массовых беспорядков в отношении оппозиционеров Сергея Удальцова и Леонида Развозжаева. На этом заседании свои доказательства продолжит представлять сторона защиты.

На заседании 15 мая были допрошены первые свидетели защиты — активист "Солидарности" и участник "Союза солидарности с политзаключенными" Михаил Кригер и активист Левого фронта Денис Курайши. Оба видели насилие полицейских в отношении демонстрантов, попытки Сергея Удальцова взаимодействовать с сотрудниками полиции с целью разрешить ситуацию с возникшим затором. Оба уверены, что "сидячая забастовка" не могла привести к давке, а спровоцировало ее расположение оцепления полиции.

Еще двух свидетелей защиты не дал допросить председательствующий Александр Замашнюк. Он настаивал, что они были в зале суда. По его мнению, это доказывает запись в журнале посещений на входе в здание суда (журнал ведут приставы). Адвокаты уверены, что свидетели не присутствовали в зале, а только зашли в здание, чтобы поприветствовать политзаключенных, что и отражено в журнале. Несмотря на то, что они попросили изучить запись с камер видеонаблюдения, чтобы прояснить этот вопрос, суд никаких специальных мер предпринимать не стал.

На прошлых заседаниях свои доказательства представила сторона обвинения. Показания дали "потерпевшие" по делу, свидетели, в том числе один "секретный", были воспроизведены прослушки и скрытые видеосъемки, которые делал на встречах с обвиняемыми и политичеких семинарах в Литве Константин Лебедев. Об организации беспорядков на этих записях речь не шла, на "литовских записях" обсуждались технологии наблюдения за выборами.

Алексей Бачинский